Моя холодная кожа сверкает поярче тысяч алмазов,
Я прекраснее ночи, я юн, как ветер весны.
Обо мне написано много баллад и сказок,
И обо мне шумят ветви старой сосны.

Я умею летать... не во сне, вырастая на утро,
Я летаю в холодном небе в час предутренней тишины,
Когда представляю, куда лечу, еще как-то смутно,
И крылья мои серебрят лучи уходящей луны.

Подолгу я закрываю глаза и смотрю на деревню.
Там, за холмами, темны и печальны окна домов,
Я наблюдаю за чем-то, во что я верю,
И как наступает рассвет, убегаю под ночи покров.

Однажды я задержался на две минуты
И видел, как вышла из дома она на снег.
Тогда было холодно, зимней порою лютой,
Я видел ее глаза при тающем свете луны.

Я верил в нее, и верил в сиянье снега,
Я верил, что скроет меня от людского взора ночная пора.
И я на миг превратился из злобного зверя,
В кроткого льва, с человеком легшего у костра.

Еще минута прошла... за ней шел молодой охотник,
За плечи ее приобнял, и они стояли вдвоем.
Мои очи стали чернее и крылья тоже более темными,
Я молча взмыл в небеса под трель соловьев.

А завтра звенела молва "Дракон выжигает землю,
Дракон пожирает скот и убивает людей,
Он скользит над нами пылающей черной тенью,
И летит над водою смертный крик лебедей.

Должен найтись смельчак, что прикончит злодея,
Иначе погибнет весь род людской на нашей Руси".
Вдруг выступил молодой охотник: "Я это сделаю,
Кто-то обязан народ от зверя спасти".

"Дракон показался, он рядом", - кричали люди,
"Он здесь, совсем близко, скорее, стреляй!"
Там и она была, в руках держащая лютик,
Девочка моя милая, ты сегодня впервые видишь меня...

Охотник вытащил лук и вложил стрелу в ледяные пальцы,
И я произнес Слова, они звучали, как шелест листвы:
"Храни ее, враг мой, никогда с ней не расставайся"

И змей склонил голову пред свистом охотника тетивы.