этой ночью
я умирал и корчился
мои ноги сводила судорога
как думаете
просто ли разродиться кладбищем?
эти муки дались мне дорого.
гранитных блоков кольцо
серое.
и на каждом близкое мне лицо
где-то в страшном далеком
каком-то 2000n-ном.
кого-то и не было ни минуты
ни часа
ни дня на этой земле.
я хоронил не только погибших
но нерожденных.
очень рано
третьим или вторым
похоронил бога.
увидишь свежие комья земли
не трогай.
это я пополняю списки
расширяя могил пространство.
тебя закопал живой
ломая пальцы ребром лопаты.
все это напрасно
наружу не лезь. мне тоже
рыть было больно.
но было больнее не рыть.
не кричи перестань довольно
я решил твердо и крепко:
тебе не жить.
оставил пустой обелиск.
лицо расцвело само.
...
тебя же тащил в кипятке дождя
сквозь эпидермис щербатой
сырой земли.
а ты бы и рад,
но сердце твое было не с тобой
и стучало внизу , в пыли
старый, испорченный метроном
для него я бы мог подождать
только это уже
совсем не имело смысла.
белил
не хватило у солнца
для твоих ярких веселых глаз.
для тебя приношу цветы
средь камней я поставил вазу.
я спою тебе песню . спи.
...
а твое имя стерлось сразу.
так бывает. и холмик за сутки зарос травой
я не помню ни рук ни лица ни сиянья глаз
ты вообще
в самом деле
тогда говорила со мной?
...
сколько много камней.
сколько куцых много хвостов
и скулящих собак
у порога
печальной церкви.
куска хлеба молящих страстно.
и понять не может только дурак:
в эту церковь не ходит паства.
сколько много сожженных строф
сколько много утопленных фраз
моя ненависть - дикий палач
чей жестокий взор пламенеет,
пусть мне колокол больно проблеет
чтобы больше не убивал
чтобы больше не лил красное
только нет - гильотина сверкнет
воспарит и как птица зареет
отсечет
оторвет и отрубит
очередной череп
очередную голову
кого-то кого я любил.
очередную шею.
не бойся, это не навсегда.
может, ты сможешь выбраться
но будет до одури страшно
я тебя обниму
и коснешься моих губ - спины дикобраза.
раз. два. три
это плиты покрылись известью
ты был мною задушен, убит
а ты - просто пропал без вести.
и под плитами полый гроб.
но я знаю ты не вернешься
потому никакой разницы
за дубовой толстенной крышкой
что-то страшное
и уродливое
безобразнее чем проказа.
потому что я
жестокий бездушный палач
до сих пор не могу понять
почему человека
живого и беззащитно юного
бросают как куклу
как эстафету
как камень
как мяч?
и вот он летит
былинка в течении ветра
и ждет
похоронку. или касанье рук.
но нет ничего. он остался навеки стертым
и поэтому я забиваю гроб и дроблю звук.
не важен твой голос или ответный стук.
прощай и покойся с миром
здесь друг, позабывший друга.
..
а здесь незнакомый мальчик
гоняет свой самокат
а здесь в глубине сугроба
швыряются снегом дети
и строят во льду каземат.
их тоже похоронили
тогда годы в бездне прошлого
я был еще совсем отрок
и не умел отпевать.
пропали навеки. сгинули
мне кажется, вы и не жили
иллюзия детства, фантазия
разломанная в половинки.
обман и вранье
моя память
в истоптанных старых ботинках.
совсем ничего не осталось.
лица на женном мраморе
улыбки давно поблекшие
следы на песке и даты
рисунки холодных чисел
за каждой холодной личностью
за каждым пустынным взглядом
где раньше парила внчность.
..
иду по перилам лестниц
иду и ступаю в церковь
я помню
тот день в беспечности
я помню как вновь мгновение
я сам хоронил здесь бога
как тень из любви и воздуха
надежду на свет и веру
мечту и самое лучшее.
я вырос почти в два метра
и вытер ресницы досуха
но каждая гибель ближнего
и холод свежей могилы
во мне отдается эхом
...
я вижу вас где-то в куполе
счастливые лица белые
быть может то кладбище было
ошибкой или огрехой.
моим недоразумением.
но снова колышат призраки
порог вечно тихой церкви.
дождя ледяные брызги
чертят тротуары искрами.
я вижу в каждых ладонях
ласку приют и пристанище
прохожие мнутся в попытках
забыть и уже не помнить
на ярких дешевых открытках
желают теперь все чаще
забвения и бесчувствия.
без боли тоски улыбки
и в каждых глазах человеческих
увы, есть личное кладбище.
...
этой теменью
я кричал во все горло
разве просто
закапывать своих мертвых?
это теменью
я бессильно метался в слезах
ни одно имя не будет
навеки стерто.
но разве можно
бесстрашно жать руки
и заводить друга?
неужели и правда можно?
я вас раньше
берег и любил.
и теперь задаю вопрос
зло крича и бродя впотьмах
ведь в земле больше места
нет
для новых могил.
25 ноября 2017