я оставляю это на праведный людский суд
на перекрестке вод
и в толпе иуд
я тараканишка лишь
в сжатых жестоких пальцах
я - краснота
болезненного румянца
на щеках обезумевших рабов
ставших нашими новыми господами.

и чтобы не плакать
мы давили глазные яблоки
дрожа, давили, мы молчали
мы не выли,
молчащего насекомого
не раздавят.

и нас, разумеется, и не давят.

нас не видят, не слышат.
потому что мертвы мы,
но мертвые и не дышат
и, упиваясь безмолвия
высокомерным выменем
мы сами себя сжимали
и сами себя давили.

пшикали дихлофосом и загибались в гнили
в большой братской могиле
дышали друг другу
в пустые глазницы.

я проснулся, оделся, почистил зубы.
день встал, хорохорился, но через час
взял и пошел на убыль.
и я, шевеля жвалами,
выбрался из темницы.

солнце светило серо,
но пели птицы.
закрывались глаза сами собой
желающие провалиться туда
где жуки ползут на последнее

причастие.

и кто-то внезапно посмел провести ластиком
и ничего не стало
ни неба, ни птиц, ни солнца
к счастью
ничего не изменилось

15 марта 2019