Рассказ
НА СКЛОНЕ

Кассия жила в маленькой деревне на широком склоне, бесконечно простирающемся вверх и вниз. Это был склон огромной горы, вершина которой терялась в облаках. О том, как она выглядит, знали только редкие путешественники, но многие из них, отправившись в дорогу, уже никогда не возвращались в деревню. Кассия знала о вершине горы из древних легенд, которые по вечерам рассказывали на ночь детям старики. Говорили, что никто никогда не вставал на сам пик, и даже храбрейшие из храбрецов могли всю жизнь лишь упрямо идти и приближаться к вершине, не достигая ее, - и только. Пик был похож на алмаз, также говорили старики, от застывшей на нем ледовой шапки и света звезд, отражаемого ее поверхностью. Иногда Кассия видела алмазный лед во снах, а порой грезила днем, представляя, как переливается в амальгаме льда северное сияние.

Она стала немного старше, когда, еще не успев окончательно повзрослеть, собралась в дорогу. Мать и отец качали головами и говорили остаться дома, но облака и таинственная вершина горы звали Кассию к себе тонким шепотом, противиться которому она не могла.

Поэтому она захватила самое необходимое и ночью тайком сбежала. Ей было жаль расставаться с родителями и друзьями, к тому же, она знала, что, скорее всего, никогда не вернется домой, но истории манили к себе, и она хотела увидеть все своими глазами. Даже если придется пройти тысячи миль.

Кассия шла и шла вверх, пока у нее не уставали ноги. Тогда она делала привал, и после короткой передышки снова направлялась туда, откуда видны звезды.

Иногда она встречала людей. Ей попадались на пути деревни и, чем выше они были расположены, тем больше их жители знали о звездах. Некоторые показывали ей старые рисунки самых ярких созвездий, и Кассия смотрела на них круглыми глазами, понимая, что делает то, что должна.

Ближе к вершине людей становилось все меньше. Деревни уже не попадались - изредка встречались крошечные избушки осевших путешественников, и она останавливалась в них на ночлег, после чего снова шла дальше. Она узнавала, что эти люди начинали с более низкой точки склона, чем она, и поэтому были уже стариками, когда, остановившись, строили дом, чтобы провести в нем старость. Кассия была счастлива от того, что, начав выше, заберется дальше. Она узнает немножко больше и, может, однажды, расскажет другим, или они сами придут к ней и тоже увидят звезды.

С каждым новым годом подъема росла ее страсть, но росло и одиночество. Здесь дули жестокие ветры, и люди почти не жили, и только такие же безумные путешественники, как она сама, неустанно карабкались по склону.

Когда Кассии было почти двадцать восемь лет, она вдруг осознала, что не видела никого уже два года. Одиночество ело ее душу сначала медленно и незаметно, но с пришедшим осознанием впилось в сердце клыками, точно лютый, голодный зверь, наконец, нагнавший добычу.

Кассия села на склон и заплакала. Она подумала, не повернуть ли ей назад, и посмотрела себе под ноги - туда, где уходила вдаль незаселенная земля, покрытая снегом, камнями и деревьями. В этот момент что-то вспыхнуло над ее головой. Кассия вздрогнула и подняла глаза. Одинокая звезда загорелась в небе, выступив из-за непроглядной пелены облаков, и она снова почувствовала неслышный зов, заставлявший ее день за днем переставлять ноги на пути к вершине.

Она встала и пошла.

***

Пожилая женщина с лицом, испещренным морщинами, стояла на пике гор. Она вырыла себе землянку и установила в ней самодельный телескоп; возле телескопа высокой стопкой расположились берестяные чертежи созвездий и расчетов движения небесных тел. Она стояла возле землянки, смотрела на сияние огней aurora borealis и улыбалась. Северное сияние закончилось, и на небе выступила россыпь звезд. Кассия помахала им рукой, как старым друзьям, и заговорила с ними - на том же тихом языке, на котором они говорили с ней. Неожиданно туман, окутывающий склон рассеялся, и она увидела маленькую фигурку, ползущую наверх. Это был ребенок. На побледневшем лице краснели щеки и выделялись фиолетовые от холода губы. Она пошла ему навстречу так быстро, как только могла, и вскоре они вместе сидели в землянке на теплой медвежьей шкуре. Над их головами было широкое ледяное окно, а за окном - небо.

Мальчик, дрожащий, замерзший, не мог оторвать от него глаз. Кассия уже не помнила, как звучит человеческая речь, но что-то дернулось внутри, и она заговорила, самими губами вспоминая забытые звуки.

- Я знала, что ты придешь, - сказала она.

- Я тоже это знал, - он улыбнулся. Его губы медленно отогревались, но слова все еще звучали нескладно. - Я не знал, что приду так скоро. Все говорили мне, что это далеко, но я знал, что есть звезды, и когда-то я увидел одну, и тогда я отправился в путь...

Кассия помолчала и перевела взгляд на берестяные чертежи, затем ее глаза снова обратились к мальчику.

- Все это останется тебе, если, захочешь, конечно. Здесь, на вершине, очень одиноко, но я не жалею, что пришла сюда. Теперь я понимаю, почему путешественники не возвращаются обратно. А ты, как твое имя?

- Меня зовут Лир.

- Хочешь ли ты вернуться обратно в свою деревню, Лир? Наверное, она не так далеко, как моя.

- Я не знаю... - мальчик посмотрел на Кассию и улыбнулся. - Я побуду здесь какое-то время, и тогда я спущусь обратно, но я сделаю это для того, чтобы рассказать другим о небе. Я сделаю это для того, чтобы вернуться сюда с ними, и чтобы они увидели все своими глазами.

Она протянула руку и погладила Лира по голове. Иней на его волосах оттаял, и теперь они были мокрыми.

- Однажды здесь будет целое поселение, - внезапно сказал Лир. - Здесь будет поселение, которое построит лестницу в небо.

Повисла пауза. Наконец, Кассия произнесла:

- Я тоже в это верю. И за ней будет еще одна лестница. И по каждой из них будут подниматься те, кто не захотят вернуться, потому что будут слышать песню звезд. И будут среди них и те, кто, как ты, вернутся, чтобы рассказать другим.

"Пойму ли я когда-нибудь космос? - думала она после разговора с мальчиком, укладываясь в постель. - Смогу ли я увидеть, что лежит там, за пределами обозримых звезд вселенной? Кончатся ли однажды загадки для нас у этого неба? Будут ли грядущие поколения разгадывать их, не взирая на одиночество и холодные ветры, как делала всю жизнь я и делает Лир?".

Ответов на эти вопросы не было. За пределами землянки завывал ветер. Мальчик спал и улыбался во сне. Наверное, ему снился вид, открывающийся на млечный путь с самой высокой ступеньки уходящей в небо лестницы.