МЫС НАДЕЖД

Крутится, крутится, крутится
В двустворчатом колесе; крутится сваренной устрицей
На дне мутноватых щей.

"Ах если бы жить в голубой воде,
В лазурной воде, возле мыса Надежд,
Ах если бы был рядом гладкий берег,
Песка и скал золотой рубеж,
Где воды расходятся как солдаты,
И солнечный луч нас ведет по дну,
Мы не порочны, мы не виноваты,
Мы не отвратительны никому,
И воды беснуются мрачной тайной,
Но наважденье разбито в свет,

И вьется беспомощной стайкой
как устричная смерть."

Крутится, крутится, крутится,
В жаре кипящей воды, крутится и сутулится,
Колет лидокаин. Исчерканные руки,
Исчерканные дела. Исчерканное горло,
кругом
бедлам, бедлам.
Горы кухонной утвари, растерзанные тела,
Вспоротые, потрошенные, твари и их дела.

Но не узнать никому их лиц
Там, в лазурной воде, возле мыса Надежд,
Из вод голубых смотрят юные ангелы,
В пене жемчужно-соленых одежд.
Но не узнать никому, никому,
В кости черепа спрятанных лиц,
На обоях угла нарисованных веточках,
В стаях сидящих на них синиц.

Крутится, крутится, сваренный.
Ему бы только взлететь. Ему бы только
Попрать мир знаменем
с белой распятой птицей.
Но не хватило то ли
смелости, то ли тайного знания.
Будешь еще одной палочкой с ними,
Рисунком непевчей синицы.

"Ах если бы жить в голубой воде", -
было ими не сказано.
"В лазурной воде, возле мыса Надежд",
в апелляции штамп отказано.
Плачевное дело рассмотрит повар,
Голодная псина - ваш адвокат,
Исчерканные руки лягут на ваше горло,
Придержат за мокрый зад. Останется Время
Судьей над всеми, но вам приготовлена белая степь.
На керамической этой постели
Вас и застанет рыбья смерть.

А если посмеете драться, крутиться, свариться,
как белка в ее колесе, - будет больше крови
на ваших тонких больных боках.
Но те кто на это не смотрят,
те, кто не верят, что их как всех заставят встать на колени,
скажут шепотом, но уверенно:

"Ах если бы жить в голубой воде"
"Ах если бы рядом был гладкий берег"

прежде, чем умереть.

10.02.2022